Вовка-центровой - Страница 34

Тщательно убрав станок и выбросив стружки в железный ящик, Вовка протер руки масляной тряпкой и пошел в бытовку.

Затем вместе с мастером они прошли в раздевалку, сейчас народа в ней не было. Она представляла собой странное длинное помещение, по углам которого была свалена куча топчанов. А дальше рядами стояли шкафчики, явно сваренные из всякого хлама.

Увидев удивленный Вовкин взгляд, Ковшов сказал:

— В войну тут рабочие спали, некогда им было по домам ходить. Это вам, поселковским, почти рядом. Зимой, когда снега полно, куда пойдешь. Так что с завода, считай, и не выходили. А шкафчики мы только в этом году начали делать, и душевые тоже теперь у нас есть, — добавил он горделиво.

Они прошли дальше и вскоре обнаружили свободный шкаф с торчавшим в замке ключом.

— Ну, вот тебе и шкафец подобрали, — сказал Ковшов, — давай там робу свою пристраивай и не забудь номер табельный у табельщика забрать. Знаю я вас, пацанов, один ветер да девки в голове.

«Конечно, можно подумать, что у тебя там что-то другое, — подумал Вовка, — сам еще пацан пацаном».

Но вслух, конечно, ничего такого не сказал. Он повесил спецовку на крючок и поставил ботинки. Больше у него ничего не было.

«Щелоку, что ли, дома наварить, сюда принести, — подумал он, — даже соды кальцинированной нет, грязь оттереть. Хм, а чем батя моется, что-то я и не приметил?»

В душ он не пошел, по причине отсутствия полотенца и мыла. Но ему повезло, на полу около умывальников валялось два небольших обмылка, которые он использовал, чтобы хоть чуть-чуть отмыть руки. Потом, насвистывая марш авиаторов, бодро направился к окошку табельщика.

В пятом часу он был уже дома, и радостный Мишка, спросив разрешения, тут же убежал на улицу. Ему, похоже, было до лампочки, что у родного брата был первый рабочий день.

Зато, когда через полтора часа появилась мама, то вопросам не было конца. Её интересовало всё, что сказала Марья Петровна, как его встретили на участке, и многое другое. Но больше всего её интересовало, какую он будет получать зарплату.

«Вот это да! — ахнул про себя Вовка. — Похоже, у меня в голове уже полная перестройка, ведь даже не вспомнил про неё, родимую».

— Ты знаешь, мама, — сказал он смущенно, — мне как-то неудобно было спрашивать про деньги, вот получу, тогда и узнаем.

Мать заулыбалась.

— Так и знала, что не спросишь, весь в отца, гордый. Я уже и без тебя узнала, двести пятьдесят рублей будешь получать, как ученик, как раз тебе на обеды хватит и, может, какая копейка в кармане останется.

«М-да, негусто, — скептически подумал Вовка, — через пятнадцать лет не в пример больше ученики будут получать». Тут он вспомнил свой костюм, купленный с первой зарплаты, после чего у него еще хватило денег проставиться своему наставнику и мастеру смены в какой-то забегаловке.

— Мама, я схожу на Волгу, искупаюсь до ужина? — спросил он.

— Иди, работничек, — улыбнулась та, — смотри только на ужин не опоздай, Мишку с собой возьми.

Вовка вышел из дома. Конец июля был жарким, солнце все еще пекло по-настоящему. Он быстро нашел брата, который в переулке болтал со своими друзьями, и уже вдвоем они отправились на реку. По дороге Мишка ругал цыган, которые сегодня несколько раз стучались в двери, и переживал, что из-за них все еще не обновлен новый мяч. На реке народа почти не было, но на берегу сидела стайка девчонок. Они, похоже, уже собирались домой. Увидев Фоминых, замолчали и ждали, когда они подойдут.

Мишка шепнул:

— Ну всё, Вовка, это девки из твоего класса, сейчас будут твою спину разглядывать. Может, смотаемся отсюда куда подальше?

— Ещё не хватало! — возмутился тот. — Будем еще от девчонок бегать.

Они расположились недалеко от девочек и начали раздеваться. Между тем две девчонки решительно направились к ним. Впереди шла Ирка Петрова, а сзади светила своими рыжими волосами Нинка Скобарева. Они подошли и глядели сверху вниз на сидящих на песке братьев.

— Вова, здравствуй, — громко сказала Ирка, — ты что, нас избегаешь, даже не подошел, как будто не учились столько лет вместе.

— И вам не хворать, — ответил Вовка. — Ира, ты же знаешь, что я память после молнии потерял, вот теперь и стесняюсь всего.

— Знаю, конечно, — ответила та, кидая взгляд на Вовкину спину, — так давай я тебя снова с девочками нашими познакомлю. — И, не дожидаясь его согласия, закричала: — Девочки, идите сюда!

Галдящие на берегу девчонки рванули к ним, как подстреленные. И вмиг вокруг братьев образовался круг из шести девчонок, с любопытством разглядывающих Вовку. Мишка затравленно озирался по сторонам.

— Вовка, я пошел купаться, а ты как хочешь, — сказал он и побежал к реке.

— Послушай, Вова, — необычайно ласковым голосом начала говорить Ирка, — я сейчас тебя познакомлю с девочками. Ну, Нину Скобареву ты уже видел.

Тут она начала перечислять имена, которые Фомин безуспешно старался запомнить.

«Интересно, к чему весь этот балаган?» — размышлял он. Девчонки в это время в открытую пялились на его спину со следом от молнии, но ничего не говорили. Но тут до его слуха кое-что донеслось.

— Оказывается, мы про тебя так много не знали, — говорила Ирка. — Ты хорошо играешь на гитаре и даже сочиняешь стихи, может, ты нам что-нибудь расскажешь об этом.

«А-а, вот откуда ветер дует, Климова уже рассказала, как я ей серенаду пел, — наконец догадался Вовка. — Ну всё, теперь эти любопытные сороки от меня не отстанут».

— Откуда вы взяли, — возмущенно заговорил он, — никаких стихов я не пишу.